Написал книгу. В ней воспоминания о том, как начинал свою карьеру водителя-международника. Рассказы опубликовал на автомобильном портале abw.by.
Я упорядочил все рассказы и их части. Если в рассказах возникают вопросы, откуда у меня права с автобусной категорией в 20 лет, кто меня туда отправил, откуда пропаганда в 90-ые и прочее, смотрите послесловие (на этой странице, ниже). В послесловии я постарался исключить все белые пятна и максимально ответить на возникшие у читателей вопросы.
Рассказ. Дальнобой, начало.
Дальнобой, начало. (часть 1) Дальнобой, начало. (часть 2)
Дальнобой, начало (часть 3) Дальнобой начало. (часть 4)
Рассказ. Скорость.
Повесть. Стас.
Рассказ. Шины.
Рассказ. Таможня.
Послесловие.
Прочел
комментарии к своим рассказам…
Скажу честно,
что читал я их не сразу после выхода статей и не регулярно, а комментарии к
рассказам «Шины» и «Таможня» прочел только сегодня. После прочтения
комментариев я пришел к выводу, что в рассказах много белых пятен. Правильным было бы написать предисловие, но ввиду того что такой возможности у меня нет, поэтому пишу послесловие, чтобы из уважения к читателям исключить те самые белые
пятна. Ну и за одно ответить на некоторые вопросы из комментариев.
Хочу сказать СПАСИБО
редакции abw.by за публикацию рассказов, а
также критикам и всем тем, кто написал добрые отзывы.
Первое,
что хочу отметить, мои рассказы - это не документальные хроники, в них много
иронии, прежде всего по отношению к себе, а также немало иронии к разным
ситуациям, тому времени, обстоятельствам. В рассказах нет каких-то объективных
выводов, оценок, суждений. В них я не пытаюсь провести какие-то параллели,
навести кого-то на какие-то мысли. Правильно было замечено в комментариях, что это
не отчет о проделанной работе. Всё о чем я писал - это мои сугубо личные
ощущения и переживания, я просто делюсь Своими воспоминаниями.
Ни
стереотипы, ни чей-либо личный опыт не означает, что в той или иной ситуации должно
быть так, а не иначе. В этом мире очень тонкие настройки. Я бы даже сказал,
индивидуальные для каждого, поэтому каждый человек воспринимает мир по-разному,
а именно по-своему. Восприятие зависит не только от места действия, от времени
событий, от предыдущего опыта, но и от настроения, погоды, воспитания,
образования, рефлексии на разные ситуации. Факторов, которые влияют на
восприятие, не счесть. Я знаю одно: в мире нет каких-то определенных рамок, в
которые нужно вписывать людей и события.
Эти записки не
были буквально дневником. Какие-то события в своих тетрадках я описывал через
день, два, какие-то через месяц, некоторые через полгода или даже год, и
понятно, что за длительный период времени что-то уже перекипело, забылось,
что-то наоборот застряло в памяти и не стирается до сих пор. Прошу прощение у
тех, кого ввело в заблуждение название моих рассказов. Моя версия названия для
этих рассказов была «Про дальнобой.
Рассказы и повести». «Дневники водителя из 90-х» - это версия abw.by. Стиль изложения художественный, и, конечно, же во время написания
рассказов, меня, наивного романтика, «заносило», я не жалел эпитетов и не
стеснял себя в выражениях. В прошлом году, когда я оцифровывал эти записи, переписывая
их из тетрадок и ежедневников в компьютер, я снова переживал эти события, и
что-то даже мне казалось смешным, глупым, нереальным относительно нашего
времени. Но это МОЯ история и мой опыт, первым рассказам 25 лет (четверть века!).
Нашу историю часто переписывают в учебниках, поэтому я решил не менять хотя бы свою и переписал некоторые
рассказы буквально. Да, во многих ситуациях я выгляжу не лучшим образом,
наивным, глупым, смешным, но я не боюсь и не стесняюсь в этом признаваться.
При желании я
мог бы написать идеологически выверенный рассказ в духе матерого героя
дальнобойщика, но таких историй хватает, и это была бы не моя история, а в этих
рассказах я хотел оставаться честным, в первую очередь перед собой. Сейчас
думаю, хорошо, что тогда я не выбрал другие рассказы для публикации. Например, «Как
я стал животным» (рассказ, в котором в непростом рейсе от безденежья и
отчаянья, я дерусь с собакой за курицу-гриль, купленную мной на последние
деньги и в момент этой драки понимаю, что я сейчас такое же животное как эта
собака). Или рассказ «63 дня одиночества» (очень личная история, в которой
обстоятельства каждым событием, проверяют
меня на прочность. И как бы я не настраивал себя на позитив в том рейсе, как бы
не переставлял по феншую в кабине «мебель», всё шло кувырком. Рейс длился два
месяца, часть того рейса я провел на Адриатике. У офиса не было возможности поддержать
меня с «большой земли». В течение одного рейса у меня воруют запаску, я
нормально «отгребаю» от итальянского охранника, меня кусает крыса. В России я
падаю в строительный котлован возле вагончика с транспортниками. Летел в яму и
думал: «Только бы в низу не было бетона и торчащей арматуры». Но слава Богу там
была вода и грязь. Упал я туда с бумагами, замочил всё, но, к счастью, всё
обошлось, рейс я закончил. Весь рейс состоял из одних простоев и неопределенности,
нужно было находить, чем заняться, и даже как заработать, чтобы закончить рейс).
После прочтенных
комментариев к опубликованным рассказам, я даже не представляю, какими были бы
комментарии к этим двум рассказам. Мне жаль, что мои рассказы вызвали у
некоторых читателей недоверие, скепсис и негатив.
Перед тем как
отправить рассказы в редакцию abw.by, один из моих литературных
кураторов говорил мне тогда, что глупо отправлять эти рассказы на автомобильный
сайт. Во-первых, не формат, во-вторых, огромный объем, в-третьих, с таким материалом
ты отдаешь себя на растерзание комментаторов, всегда найдется тот, кто скажет,
что он там был и всё не так. И даже, если этот комментатор нигде не был дальше
своего дивана, другие комментаторы его слова подхватят и начнут тебя
разоблачать и «хаять». Именно он, журналист и путешественник, прочитав
некоторые из моих рассказов, сказал, что я просто обязан их опубликовать, но
опубликовать в книге. С книгой он готов был мне помочь, но, к сожалению, не в
нашей стране. А я считал нужным поделиться эмоциями именно здесь и именно с
целевой аудиторией, автолюбителями.
Теперь
то, что касается белых пятен в рассказах.
Относительно
того «Откуда у меня права с кат. «D» в двадцать лет»? Категорию я получил в армии, многие из тех,
кто со мной получал в армии новые категории в правах, приходили на гражданку и
работали в автобусных парках. Не только по категории «D», но даже по категориям «DE» еще до того, как им
исполнилось 21 год.
Относительно
того, «Как я без блата сразу на немецком автобусе поехал в Германию? Тогда ведь
все места держали для «своих» и все такое». Во-первых, по блату: мой дядя
работал в автопарке «Интурист». Именно он сказал мне, когда я пришел из армии,
сделать загранпаспорт, именно он помог мне открыть визу. Во-вторых, то, что места
держали для своих и прочее… Я и был «своим», родным племянником, за которого
ручались. Но к слову, именно в тот период найти водителя международника было
проблемой. На тот момент профессия была очень востребованная, и найти человека,
который решит свои вопросы на основной работе и уедет на неопределенное время в
разовый рейс, было сложно. Конкретно с этим автобусом, на котором позже поехал
я, были инциденты: два водителя из Минского автопарка привезли группу
подростков в Минск, пустыми поехали за второй группой в Германию, там купили
себе легковые автомобили, а автобус буквально бросили, вернулись домой на своих
новых машинах, тем самым, сорвав поездку. Странно, но в то время владелец
автобуса с большим трудом находил здесь у нас водителей, часто только на
один-два рейса. С моим приходом в их организацию у них появился постоянный
водитель.
И,
возвращаясь к вопросу о «своих». У «своего», друга, брата, свата должен был
быть загранпаспорт, немецкая виза, в правах категория «D», и, как минимум, должно было быть
желание отправиться одному в неизвестность. В то время иностранные предприятия
и организации искали водителей в основном в автопарках «Интуриста» и «Совтрансавто»,
но не у всех из «Совтрансавто» была категория «D». Если же находился случайный человек
с загранпаспортом, визой и правами на автобус, это должен был быть реально
смелый человек. Напомню, речь идет о первой половине 90-х: нет Интернета,
википедии, Google,
навигатора, денежных карточек, доступной мобильной связи и т.д. Сейчас, даже сложно
привести какое-то корректное сравнение той ситуации. Многие в Польшу боялись
ехать в одиночку, а здесь нужно было собраться в течение суток и одному
отправиться на неизвестной для себя технике в Германию. Сегодня, наверное,
только закрытая Северная Корея
подошла бы для примерного сравнения той ситуации для меня. На тот момент я отслужил в армии,
пришел, устроился в автопарк. Работы было мало или даже совсем не было: союз
развалился, люди приходили на работу, чтобы просто посидеть на рабочем месте за
двадцать долларов в месяц. Кто-то ездил в Польшу и торговал на рынке, каждый
выкручивался как мог. А для меня это был
шанс на путешествия, о которых я мечтал, возможность увидеть мир, начать карьеру
водителя-международника.
На
счет пропаганды и вербовки. После смерти Л.И. Брежнева не спорю, пропаганды
стало меньше, но она была. И запад был для многих, как минимум, неизвестностью
с неопределенной репутацией, а, как максимум, оставался страной из-за железного
занавеса. В «учебке» нам, как ракетчикам, рассказывали, что сейчас мы с западом,
почти дружим, разоружаемся, но расслабляться не стоит. Особенно нам,
ракетчикам, потому что следующая война будет ядерной. Все эти договоренности и
обоюдные визиты, проверки у нас и в НАТО, это лишь для усыпления бдительности…
Но то, что нам говорили в «учебке» это был «лайт» по сравнению с тем, что на
меня свалилось в войсках…
Настоящая
пропаганда началась в моей новой части, куда я попал в штаб писарем. Мой
замполит был в звании капитана. Каждый раз, когда он говорил о своем звании,
напоминал, что по возрасту он должен быть уже полковником. Он был не семейным и
жил только службой, был буквально военным фанатиком, но при этом из-за своих
убеждений плохо продвигался по службе. Он был советским офицером до последней
клетки своего организма, даже тогда когда советского союза не стало. Когда в
Москве случился путч, он искренне верил и ждал, что союз вернется. В удостоверении
офицера он носил фотографию И.В. Сталина, часто смотрел на нее и искренне
сожалел, что людей нельзя воскрешать. Это он любил сгустить краски насчет
запада, в целом, и насчет гражданской жизни, в частности. Он сгущал краски
настолько, что парень из российской Анапы, тоже писарь, не то чтобы в отпуск не
хотел ехать, он на дембель уходить боялся и реально рассматривал перспективу
сверхсрочника. Этот наш капитан писал методички для других замполитов, а мы их печатали,
размножали. Если хотите больше узнать про пропаганду того времени и примерный
смысл того, что нам говорил капитан, почитайте или посмотрите историю (я бы
даже сказал трагедию) Берлинской стены, которая простояла вплоть до ноября 1989
года. Он был хорошо погружен в тему и любил рассказывать о секретных
лабораториях на западе и об новейших методах вербовки. Мои страхи и переживания
на счет вербовки для меня были не такие уж и беспочвенными.
Тем более что
однажды меня уже обвинили в продаже Родины. В четвертом классе, после того как
я отказался на медосмотре делать прививку, «географица» орала на меня, била
указкой, при всех обозвала «трусом», а потом спросила: «Ты хоть понимаешь, что
сегодня, в том кабинете, ты Родину предал?» Я тот, кто не сделал в школе ни
одной прививки, у меня были на то причины, и я долго не мог побороть в себе эту
медицинскую фобию. Поэтому там, в Германии, неизвестно чего я боялся больше,
перспективы быть завербованным или то, что мне насильно будут делать инъекцию.
Кто-то пишет в
комментариях Незнайка в лунном городе, или дикаря отправили в Европу. Я
соглашусь. Перед тем как попасть в тот туалет с белым кафелем, мятным запахом и
фикусом в углу, не за долго до этого мой армейский туалет выглядел как помещение
5 на 10 метров
без каких-либо перегородок, две плиты по десять лунок ДРУГ НАПРОТИВ ДРУГА, а в
углу вместо фикуса двухсотлитровая бочка гуталина. Контраст нереальный, но
очень реальные переживания. Сегодня все это звучит смешно и глупо? Да, но
только спустя 25 лет.
«Пролетел
как на «самолете» всю Польшу и часть Германии». Ну что сказать на это? Понятно,
что я прошел это не в один присест. Те, кто ходят через Польшу, понимают. Вышел
из Минска, прошел границу, если повезло, прошел часть Польши, сделал перерыв.
За следующую смену можно дойти до середины Германии. Ехал ночью, т.к. меньше
трафик и легче ориентироваться. Тот первый рейс помню и могу расписать детально:
вышел ночью, прошел границу, стал на перерыв в районе Варшавы. День проспал,
вечером вышел, под утро смену закончил в центре Германии.
Как
можно было прочитать буквы «ZZR»
на обтекателе мотоцикла? Именно в «ZZR», они огромные.
Как
рассмотрел девушку на такой скорости в деталях? Здесь тоже всё просто, это как тест от нашего замполита,
когда вам показывают на мгновение фото, вы запоминаете его (стоп-кадром) и
потом описываете в деталях, что увидели на фото. Через люк во всю крышу, я
увидел то, что увидел, и разница в скорости на самом деле не такая уже и большая.
Автобус ехал 90-100 км/ч ,
машина плюс-минус 150 км/ч ,
что-то увидеть времени хватает. Я не претендую, возможно, ремешок на часах у
нее был не черный, а темно-синий. Но я запомнил эту картинку такой, как описал
в рассказе.
В
каком году появился пентиум? Рейс, где дядя по ходу ремонтирует компьютер, это
не первый наш рейс, и в рассказе об этом идет речь. Это 1995-1996 год. Тогда
уже в Европе точно был пентиум, и старые компьютеры просто выбрасывали даже исправные. Немцы часто
в определенные дни вместе с другой техникой выставляли их на улицу для того,
чтобы их забрала специальная машины.
Организация,
в которой мы работали, занималась благотворительностью, мы ездили и забирали
вещи, технику, которую люди собирали для детских домов или других организаций. Очень
часто в таких поездках нам лично что-то предлагали. Тот компьютер из
автобусного парка именно так оказался у нас в автобусе. Помню, тогда еще, отдавая
монитор от этого компьютера, немцы очень переживали, чтобы мы не везли монитор
в салоне, говорили, что монитор накапливает и излучает радиацию и это навредит
нашему здоровью. Нас людей поколения Чернобыля они пугали радиацией. Тогда их
европейское отношение к здоровью человека нас, как минимум, смешило. «Не пейте
воду из-под крана»,- говорили они. Тогда всё это казалось искусственным, не
естественным, а сейчас многие в Минске покупают или заказывают бутилированную
воду, ставят фильтра. «Что для русского хорошо, для немца…» - отвечали мы им.
Но немцы с нас смеялись.
Много было в тех
рейсах интересных, комичных ситуаций, которые происходили из-за разницы в
менталитете, из-за восприятия жизни. Как-то раз, забирая гуманитарную помощь в
маленькой деревушке, дядя был перед выбором: либо достаточно далеко выезжать задним
ходом по деревенской улице, либо попробовать развернуть между двух ангаров. Приняв
решения разворачиваться, он прекрасно справился с этой задачей на очень
ограниченной площадке. И вот наш автобус стоит передом на выезд, дядя чуть
откатывается назад, чтобы взять больший угол для поворота, и в этот момент
задняя часть автобуса проваливается в бункер (компостный отстойник полный
зловонной жидкости), тонкие бетонные плиты, которого были под травой и не были
видны. Весь это компост забурлил от работающего двигателя, забрызгивая все
вокруг. Дядя выключил двигатель, вышел из автобуса, подбежал к задней оси, чуть
наклонился, чтобы оценить масштабы бедствия и в этот момент в компост падает
его паспорт, который почему-то был в нагрудном кармане его рубашки.
Тогда это
казалось не просто ЧП или аварией, а катастрофой, не меньше. Немцы же спокойно
и даже с иронией приняли это происшествие. Успокаивали дядю Сашу, извинялись,
что не предупредили про компостную яму, ловили вместе с ним его паспорт в
компосте, вызвали спасателей. Казалось, что на такой ограниченной площадке
извлечь автобус без повреждений из этой ловушки не реально. Сколько уйдет
времени на то, чтобы разобрать забор? Тяжелая техника изуродует все лужайки в
округе...
Но спустя
немного времени, приехало пару грузовичков, под автобус положили подушки,
накачали их до тех пор, пока задняя ось не оказалась в воздухе. Над компостной
ямой положили мощные швеллера, опустили на них заднюю ось, и автобус выехал сам.
Спасатели смыли большую часть грязи и отправили автобус на СТО, чтобы проверить
его техсостояние после аварии. Все затраты на вызволение и реабилитацию автобуса покрыла страховка.
Что
касается повести «Стас». События происходили в конце девяностых - в начале
двухтысячных. Написана эта повесть в моем ежедневнике за 2001 года. Связь уже была
GSM, симка немецкая
работала в роуминге в то время в крупных городах. В конце девяностых мобильные
телефоны у водителей были, это также, касается рассказа «шины». Общались в
основном СМСками, но были водители, которые, немного отдохнув и выпив в
выходные, наговаривали в роуминге счета с двумя нулями, особенно это было в
самом начале широкого распространения мобильной связи.
А
на счет того был у нас в стране разбой или нет? Да, был. Наверное, в меньшей
степени, чем в России, но и у нас изредка подходили серьезные люди на стоянках,
на заправках, где-то на загрузке. Например, лично у меня были инциденты в
Жлобине, Гомеле и Речице. Не знаю почему, но все три инцидента в разный период
времени произошли в Гомельской области. В Гомеле (2005 год) мне также
приходилось долго останавливать кровь из носа. Дерзкие парни подходили,
подъезжали на затонированных «гонках», особенно, если машина стоит одна и где-то
на отшибе. Стоянки нет, а на завод, на который приехал грузится не пускают.
Также с завидной регулярностью резали тенты, воровали груз, воровали запаски,
чистили ящики, сливали топливо. У меня, к счастью, инцидентов в этом плане было
немного, но были и те, кому везло меньше.
Иногда был свидетелем
вызывающих случаев. В Санк-Петербурге в пробке, прямо в солнечный день напали на
парня. Со встречной у разделительной остановилась машина, вышли люди, разбили в
тягаче боковое стекло, хотели открыть кабину, разбили на глазах у людей водителю
голову. Парень был плотного телосложения, отбился от них, да и машины в пробке
начали сигналить, люди начали выходить из машин. Только после этого разбойники
сели в свою машину и уехали. Парень «вышел» из Питера и на открытом водоеме мыл
себя и кабину. Кабина была залита кровью так, что было ощущение, что там
закололи свинью. Почему подъехали именно к нему, почему так дерзко? Нет ответа
на этот вопрос, парень пустой возвращался домой.
Это было тогда, и, я уверен, в большей или
меньшей степени продолжается и сейчас. Разбой и кражи есть везде в любой стране.
Если брать Европу, то и в Польше водителей грабили, обворовывали, по голове «стучали».
В Германии, Италии, Франции, Испании с завидной регулярностью спящих водителей
травили газом и вычищали кабины, сливали топливо. У нас, в Украине, в России
пристраивались в «хвост» на легковушке и на ходу воровали из-под тента груз.
На
счет «Не нужно ныть и плакать, если нарушил – будь мужиком, заплатил и поехал».
Как бы кто ни старался не нарушать, но с нашей организацией движения и
пробегами у дальнобойщиков 100 тысяч и более километров в год у любого водителя
ошибки неизбежны. И всегда, по крайней мере я, признаю свои ошибки и, конечно,
несу наказание. Да, иногда прошу о снисхождении, прошу минимальный штраф или,
если это возможно, предупреждение. Во-первых, бывают такие случаи, когда действительно
не чем платить. Бывало, только вышел в рейс, а все деньги уже потрачены на
всякого вида не предвиденные расходы, ремонты, оформление бумаг, которое не
планировалось и прочие. Во-вторых, кроме ГАИ и полиции, часто останавливали всякие
разного рода инспекторы, начиная от каких-то лесников в Украине, заканчивая
транспортниками в России. Остановят тебя эти транспортники… Ты точно знаешь
высоту своей машины, не раз её мерил, не раз ходил через Швейцарию, а там с
этим строго. Высота твоей машины 3,98 метра . Они прикладывают к тенту планку с
метками, и оказывается высота грузовика 4,06 метра или даже
выше. Часто власть имущие, не зависимо от принадлежности, откровенно придираются
и к машине, и к документам. Идешь куда-то далеко на север, за Питер, в то еще
время, а у тебя на пути два десятка постов и еще столько же машинок в кустах. И
часть из них тебя обязательно тормознет и спросит... И, если каждому платить,
да еще и не торгуясь, как далеко можно уехать и с чем приехать домой? В то
время нельзя было «капнуть» на карточку водителю аванс, в то время,
приходилось, брать в долг, куда-то за авансом заезжать или что-то продавать. В
2000-х стало немного легче, но все равно хватало желающих разжиться на дороге.
На
каком языке я разговаривал с бомжом? Еще раз напоминаю, что стиль повествования
художественный, многое сокращено, упрощено, отредактировано. Первый раз я
приехал в Германию со словарным запасом 100-200 слов, и ни разу с самого
первого дня у меня не было ситуации, чтобы меня не поняли, или я кого-то не
понял. Языковой барьер не так уж страшен. Но, если говорить о рассказе, конкретно
с тем бомжом я разговаривал через русскоязычную девушку, которая на тот момент
долго жила в Германии. Теперь предвижу вопросы комментаторов: что за девушка и
почему она ходила со мной по злачным местам и резервациям?
Про
500-сильные машины. И снова, скажу, это художественные рассказы, поэтому стиль
соответствующий. Для того чтобы это благозвучно и коротко звучало, приятно
читалась, округлял до 500 сил. От рассказа к рассказу округлял как в меньшую,
так и большую сторону.
«Не
стоило из-за пяти баксов трепать себе нервы». Давать или не давать взятку это
действительно дело принципа. Размер взятки тоже не важен, дал кто-то доллар или
сто долларов, срок дадут одинаковый.
«С
белоруса так откровенно взятку бы не требовали». Согласен, но стоит проехать
белорусскую границу на машине с немецкими номерами от лица немецкой
транспортной компании, думаю, тогда мнение изменится. Также не ручаюсь, что я
сказал тому таможеннику всё слово в слово как написано в рассказе, писал я
рассказ через продолжительный отрезок времени, но "орал" я тогда своим громким шепотом
прилично и оформил меня его сосед из-за соседнего стола. Рассказ не про то,
стоило ли давать взятку, сколько и когда. Посыл закладывался немного другой.
Иногда, жажда наживы, особенно при оформлении гуманитарной помощи выходила за
грани разумного, люди, откровенно в открытую, рисковали репутацией и свободой
(опять же, когда ты на технике с немецкими номерами и от лица немецкой
компании).
Удивляет,
что в комментариях такой большой процент людей пишут, что надо было «давать»,
судя по всему, коррупцию наша страна победит не скоро.
Почему кипел
Икарус? Считаю себя не самым плохим
техническим специалистом, даже образование профильное. Неоднократно в рейсах
проявлял техническую смекалку, порой выбирался, казалось бы, из безвыходных
ситуаций. Один раз приехал на УАЗе без одного поршня в моторе… Снял поддон,
извлек шатун, заглушил в коленчатом валу
смазывающий канал, достал штанги из-под коромысел, чтобы в этом цилиндре не
открывались клапана, обесточил свечу, чтоб не было искры в этом цилиндре и без
одного рабочего цилиндра вернулся на базу.
Икарус кипел
не от того, что у него буксовало сцепление, хотя в момент набора скорости, это
тоже добавляло температуру. Икарус кипел от того, что нам несколько раз
пришлось начинать движение на полностью загруженном автобусе с пятой (крайней)
передачи. Он также грелся и был на грани кипения, когда скорость снижалась или
начался подъем, а возможности переключиться на пониженную передачу не было.
Простой пример, вы на велосипеде едите в гору, на нужной в данный момент
пониженной передаче, и часто, но легко крутите педали, либо вы едите в туже
гору на самой высокой передаче, оборотов педалей нужно меньше, но усилие на
педалях нужно больше. В каком случае ваш организм, больше нагружен и быстрее
вспотеет?
И
ещё. Кто-то в комментариях цитировал классика: «Если можешь не писать, не пиши».
Я, к сожалению или счастью, не могу. Я всё время пишу. Наблюдаю, описываю,
думаю, записываю. Это знаете, как для кого-то «танчики» или любая другая игра в
компьютере или смартфоне. Для меня это способ не держать эмоции в себе или даже
медитация такая. Человек всегда делится эмоциями, переживает их, чтобы иди
дальше. В тот период жизни делиться эмоциями мне было не с кем, кроме как с
тетрадкой.
Всем
Удачи!
